Дорро Хъярлтанг

1. Имя
Полное имя и фамилия – Дорро Хъярлтанг (прозвище среди народов Скандинавии – «Буреносная»). Прозвище «Буреносная» было дано, в первую очередь, за храбрость, проявленную в боях. Защищая свою землю или устраивая набеги на города других народов, она добилась признания и уважения среди своих людей.

2. Раса
Человек.

4. Возраст.
На данный момент Дорро исполнилось 35 лет.

5. Внешность.
Внешне Дорро представляет собой довольно крупную, атлетической формы девушку, светлокожую, широкоплечую. С детства её обучали рукопашному бою, верховой езде, бою на мечах и все это приходилось осваивать, для большего эффекта, в железных доспехах. Как гласит местная поговорка – «Тяжелым временам – сильных людей».

У Дорро медового оттенка глаза. На свету они становятся отчетливо желтыми, напоминая подсолнухи.
Особенно привлекают внимание красно-рыжие волосы, которые при свете напоминают пламя огня. Часто собирает волосы в хвост, подвязывая черной лентой. У Дорро широкие скулы, пухлые губы и узкий нос. В левом ухе одна единственная серьга из небольшого клыка волка. К слову, это клык первого волка, которого она сама убила на охоте.
Как ни старалась Дорро уберечь себя от шрамов, но с ее ремеслом ей это не удалось. У нее есть небольшой шрам на левой части шеи (полученный от клыков волка, от того самого, у которого она унаследовала серьгу) и широкий шрам на правой кисти, почти до локтя, с внутренней стороны, полученный в бою с англосаксами.

Обычно двигается спокойно, без резких движений, иной раз создается впечатление что это не человек, а тень. В доспехах старается выглядеть угрожающе, двигается более резко.


5. Характер.
Еще одна из причин, почему ее прозвали «Буреносной» - за реакцию и воинскую ярость. Любит биться в седле и предпочитает в бою длинный меч и щит. С детства не любит тяжелые доспехи, с большим удовольствием одевает более легкий доспех, где кроме железа, в качестве защиты в легко-пробиваемых местах (шея, плечо и т.д.) имеется толстая коровья кожа.

Несмотря на то, что в ее жилах течет кровь северянина (что значит, что в большинстве своем они порывистые и импульсивные), воительница очень сдержанная. Выслушивая как «лает собака», она с волчьим терпением ждет, когда кончатся оскорбления/жалобы/издевки и только тогда она принимается отвечать, если вообще удостаивает ответом "нападавшего". Единственное что может вывести из равновесия психику Дорро - это безрассудные поступки и глупые люди.

Предпочитает драке разговор или игнорирование, бывает даже саркастически отшучивается и, не выслушивая ответ, идет дальше куда шла. Бывает несколько непредсказуема, в зависимости от настроения. В хорошем настроении предпочитает промолчать, отшутиться или сделать вид, что не заметила угроз или издевательств, в плохом настроении старается действовать по правилу трех предупреждений. Первые два предупреждения – это слова, третье – уже действие. Иногда за это время сама успевает успокоиться, а иногда человек, не желая быть искалеченным, уносит ноги. Еще реже начинается стычка. Но, к счастью, Дорро прибывает всегда в хорошем расположении духа, несмотря на угрюмый и задумчивый вид.

Одно из любимых занятий Дорро - ритуалы и вера в то, что каждый предмет "впитывает" в себя часть души человека и становится, своего рода, хранителем человека. По ее мнению - если утерять такой предмет, то покинет удача, а может и жизнь. Поэтому Дорро любит сама делать амулеты, браслеты и разные украшения из костей животных, цветов, соломы, коры, и вообще всего, что как-либо связанно с природой, ведь именно природа наполняет человека духовностью, а через предметы она защищает своего носителя.

Самодостаточная, скорее одиночка, чем человек толпы. С людьми кратка, не любит разговоров с незнакомцами. Если все же с кем то завязывается дружба, то любит говорить о мироздании и прочих философских темах. Также, становится безгранично преданна и чутка к словам друга. Не прочь посидеть в таверне, выпить медовухи и закусить жареным мясом. Имеет специфическое чувство юмора, близкое к черному, как правило, сопровождающееся сарказмом. Не исключено, что недостаток материнской любви сделал ее такой холодной к окружающим.

Дорро нет дела до окружающих ее людей. Если рядом дерутся двое – она скорее пройдет мимо, чем попытается разнять. За редким исключением, к примеру, если видит что обижают калеку или ребенка, здесь, очевидно, в ней просыпается жалость, которой, впрочем, ее не обделила жизнь. По ее мнению – каждый сам строит свою Судьбу и она не вправе мешать Богам вершить справедливость.

Дорро любит боевые походы, именно там она выпускает весь свой накопившийся гнев на врагах. Как известно – у спокойного человека нервы стальные, но не вечные. После походов она чувствовала себя расслабленной и даже отдохнувшей. Вид крови не пугает ее, а высвобождает в ней, своего рода, внутреннего демона. Но одно отличало ее от товарищей по мечу, что она не убивала безоружных (крестьян; противника, потерявшего в бою меч) она и по сей день считает это нечестным и недостойным поступком воина. Для нее есть лишь одно исключение – если человек повинен в чем-то тяжком и непростительном, например, в предательстве.

Животных без надобности не убивает и не позволяет другим, считает, что они хранители лесов, полей и всей природы вокруг. Любит уединение и умиротворяющую тишину.

В ее философском представлении мира есть только - Начало, Путь и Конец, где каждый человек безликая песчинка. В ее мечтаниях – это заслужить проход в Вальхаллу, великим поступком, а самое главное – уйти в мир иной не старухой в лохмотьях, а воительницей, чтобы с достоинством и честью войти во врата Вальхаллы и испить лучшей медовухи во всех мирах, вместе с Одином и своей семьей.

В любовных делах никогда не имела опыта и не подпускала к себе мужчин, несмотря на постоянный интерес со стороны мужского пола. Не потому что презирала их, а потому что боялась влюбиться, довериться, а потом быть преданной или что еще хуже – потерять так же, как и друзей. В то время как Валинор был умелым ухажером, у него была далеко не одна почитательница, среди которых он выбирал себе будущую жену, чтобы продолжить род Хъёрлтангов, Дорро смотрела на все это как на дурость и бессмыслицу. 
В ее философском представлении мира есть только - Начало, Путь и Конец, где каждый человек безликая песчинка. В ее мечтаниях – это заслужить проход в Вальхаллу, великим поступком, а самое главное – уйти в мир иной не старухой в лохмотьях, а воительницей, чтобы с достоинством и честью войти во врата Вальхаллы и испить лучшей медовухи во всех мирах, вместе с Одином и своей семьей.


6. Биография.

У Дорро есть младший брат – Валинор Хъярлтанг, ему 23 года. В отличие от Дорро буйный и драчливый, крупного телосложения и довольно высокий длинноволосый брюнет (его рост достигал 187 см). Наверно, единственное, в чем они были схожи внешне – это широкие скулы и большие глаза. Дорро не раз выручала драчливого брата из передряг, за что он восхваляет ее и всегда готов прийти ей на помощь. Заслуг в боях и словесных перепалках еще не имеет, поэтому и прозвища, как Дорро, не получил.

Из родителей у них остался, как ни странно, лишь отец – Гъетен Хъярлтанг (\"Огненный волк\"), является уважаемым воином на службе у своего ярла. Так его прозвали за длинные, всегда собранные в косу рыже-красные волосы и длинную бороду, храбрость и преданность своему клану. Гъетен любит обоих своих детей, хоть и воспитывал их жестко, почти всегда наказывал за провинности. Однако не Валинор был его любимцем, а Дорро. С тех самых пор как она появилась на свет, находясь рядом с Дорро, он будто сам становился ребенком или по-другому – влюбленным отцом. Когда ему было плохо или одиноко, то именно рядом с дочерью он находил покой и умиротворение. Она казалась ему маленьким лучиком света в жизни, которая освещала ему путь на Земле до Вальхаллы.

Так как в поселениях северян многие женщины тоже были воинами, которые бились наравне с мужчинами, их мать тоже была воительницей, но она не дожила до нынешних времен. Во время битвы с враждующим кланом нордлингов, вражеская стрела угодила меж лопаток и так она простилась с жизнью. Ее звали – Сигрид Хъярлтанг (она умерла, когда Дорро было 25 лет). Она была не крупного телосложения, русая и не высокая. Ее отношения с дочерью были не лучшими... 
После похорон Дорро принесла украшенный цветами череп коня и оставила подле кургана с прахом матери. В разговорах не любит упоминать о ней.

Семья жила в родовом доме Хъярлтангов, в большом городе под названием Каттегат. Родовому дому, на момент рождения Дорро, исполнилось почти 80 лет. Вся семья с глубочайшим уважением относилась к предкам и даже в один день в году (обычно в начале зимы, все зависело от того, были походы или нет) они устраивали пир в честь них и приходили на курганы, дабы почтить память упокоившихся. Все предки Хъярлтангов уважаемы, в первую очередь потому, что большинство из них пали в бою, а значит, была вера в то, что они пируют и охотятся в Вальхалле и ждут встречи с потомками.

В нынешнее время семья Хъярлтангов весьма уважаема в Каттегате, благодаря заслугам Гъетена. Осуществлял довольно успешные военные походы, возглавляя большие армии нордов, по приказу ярла.

Девушка смогла научиться грамотности и чтению, благодаря многочисленным походам, где они брали в плен образованных людей. Например, священников, писарей и т.д.

Немаловажным событием, изменившим жизнь Дорро, стало Посвящение. Благодаря тому, что она показала себя в нескольких ожесточенных боях, как бесстрашного и обученного викинга, она заслужила посвящение в хускарла (своего рода "личная стража господина"). 
После этого жизнь сильно переменилась. Походы, набеги.… Кровь на руках едва успевала высохнуть, как приходилось уже идти в другой поход или отправляться вместе с вождем на переговоры с другими ярлами, в качестве телохранителей.

Но однажды все изменилось... 
Во время битвы за Париж, на 2-й день,когда войска подошли к стенам, ярл отправил Дорро в обход, с небольшим количеством людей, надеясь найти хоть какой-то лаз или брешь. К сожалению, ее планам не было дано сбыться. Оказывается, неподалеку была устроена засада и засевшие за грудами камней в рост человека противники отрезали им обратную дорогу, когда они прошли немного вперед. Сверху на отряд летел град из стрел и пока они бежали - большинство воинов пало. Дорро отстала от убегающих, не хватало сил бежать, ей даже пришлось бросить гербовой щит семьи Хъярлтангов, чтобы хоть как-то оторваться. Но когда ей показалось что она уже итак далеко оторвалась - она споткнулась и упала. Ее шлем слетел с головы и она сильно ударилась, потеряв сознание. Далее - туман....

Удар... Один. Второй. Третий.
Соломенное чучело все не падало и даже не рассыпалось. Девочка с красными волосами так усердно избивала чучело деревянным мечом, что не заметила как мозоли на руках начали кровоточить.
Гъетен сидел чуть поодаль, попивая из рога сладкую и легкую медовуху. Он не смотрел за действиями девочки, а уставившись на драккар, едва покачивавшийся на воде, давал указания:
- Еще раз! Ты должна бить более четко.
Девочка опустила меч и недовольно произнесла:
- Пап! Я устала спрашивать, как ты можешь знать что я тут делаю? Ты даже не смотришь на меня!
Гъетен лишь молча продолжал смотреть то на воду, то на небо.
- Я сказал четче! Продолжай! - скомандовал он.
Девочка устало вздохнула и встав в стойку, продолжила избивать несчастное чучело.

"У него что, глаза на затылке что ли?" - думала она про себя всю оставшуюся тренировку.
Девочка очень любила отца. Она знала, что когда закончится тренировка, то он с радостью обнимет ее своими теплыми медвежьими объятиями, ласково погладит по волосам и, конечно же, похвалит за успехи. А она, в свою очередь, уткнется носом в его теплую меховую накидку и обнимет его своими ручками. Он всегда пах травами и костром. Это был любимый запах маленькой Дорро. 

Несомненно, кроме отца она любила еще и своего маленького брата - Валинора. Этот маленький сорванец не редко давал ей скучать, в том числе и всей округе. Иной раз Валинор пытался убежать (в поисках приключений, очевидно) и приходилось оббегать город и всю близ лежащую округу. Только в эти моменты Дорро хотелось дать затрещину брату. Так, однажды, он получил ее, о чем Дорро долго жалела, но произошло и то, что сильно изменило ее жизнь и мировоззрение в самом корне...










Когда она пришла в сознание, то первое, что она увидела - стены родного дома. Шкуры и черепа животных, висящие на стенах, приглушенный свет свечей, запахи трав... Было тепло и мягко. Она лежала в своей кровати, укрытая несколькими шкурами. Больше не было усталости, не было холода и этих светящихся глаз...
Стоило ей немного привстать, как в комнату влетел Валинор и набросился на нее, повиснув на шее. У мальчика текли слезы, а его объятия были очень крепки. И с одной стороны Дорро было жалко его, но с другой... Зачем постоянно убегать?
Когда он отпустил ее, она как бы в шутку влепила ему подзатыльник и спросила:
- Брат, зачем ты так? Мы ведь могли погибнуть!
К сожалению, она не заметила как в тот момент в комнату зашла Сигрид... 
Женщина кипела от ярости и казалось вот-вот набросится на Дорро. 
- Как ты смеешь, девчонка? Из-за тебя твой брат чуть не погиб! Ты же ведь помнишь, что ты позор нашей семьи?
Из глаз Дорро сиюминутно хлынули слезы. Она ненавидела мать. На ее памяти - благодарности или добрых слов она от нее никогда не слышала.
Валинор тоже не стал молчать, увидев что его сестра подавленна:
- Мама, я же ведь говорил! Она спасла меня, не говори так про нее! Вы же нашли нас!
Но разъяренная Сигрид и слышать его не желала и продолжила наседать. 
- Я никогда, слышишь, никогда, не прощу тебе этого. Ты проклятие, клеймо несчастий в этом доме. - прошипела она, после чего взяла практически в охапку Валинора и сказала ему: - Не приближайся к ней больше, ты настоящий наследник этого дома и рода, не она. Я рада что ты жив.
Маленький брат поначалу отпирался, пытался вырваться из рук Сигрид, но не мог. Все таки их мать была воительницей и ее хватка была "каменной". Она посмотрела на Дорро с укором и ненавистью, словно желая удавить ее своими же руками, после чего удалилась из комнаты вместе с отпирающимся Валинором. 
Слезы не переставали течь. В этот момент ей особенно не хватало отца. Конечно, влетело бы обоим его детям за подобные выходки, но он не дал бы Сигрид так говорить про нее. В отчаянии, Дорро вскочила с кровати и вылетела из комнаты. Она сбежала по лестнице и буквально пронеслась мимо матери и брата в сторону выхода.
- Туда тебе и дорога. - услышала она вслед.

Светало. На улице по прежнему было холодно и влажно. Утренний туман осел на водной глади и почти спрятал в себе пристань и лодки. 
Дорро добежала до берега и упала на колени. Она всегда плакала тихо, без звука. Потому можно было услышать лишь тихие всхлипы и звук шелестящей воды по камням. 
Дорро была в отчаянии. Подобные слова от матери она слышала все чаще, по мере своего взросления. Ей казалось, что она рабыня в этом доме, ведь ее отец часто был в походах, потому и подобные стычки были регулярно и все домашние заботы всегда вешались на нее, а любой бунт заканчивался побоями. Девочка часто хотела убежать и жить отшельницей где нибудь в горах, спрятав себя там, где ее никто не найдет. Но любовь к отцу и брату была сильнее. К тому же, если она убежит - это и впрямь будет настоящий позор для семьи.
Неизвестно, сколько Дорро так просидела перед берегом. Час? Два?
Все это время она молилась Одину и другим Богам, пытаясь успокоиться и забыть все как страшный сон, но Боги остались немы к мольбам ребенка.

Сзади девочка услышала шум. Когда она обернулась то увидела, как Сигрид и несколько здоровых мужчин в доспехах о чем-то яростно спорят. Дошло даже до крика.
Тогда один из них махнул рукой на Сигрид и они всей толпой двинулись к Дорро.
"Ну, сейчас еще и от них прилетит. Просто замечательно".
Дорро была готова ко всему.
Это были крупные мужчины, в типичных нордских доспехах, вооруженные до зубов, кто с луком, кто с топором, все со щитами. Когда они подошли к Дорро, они сняли шлема и девочка узнала в них личную стражу ярла. Их волосы упали на плечи, у многих были длинные бороды. Один из них молодой и статный блондин присел рядом с Дорро. От него приятно пахло костром и сочным жареным мясом. 
"Почти как от папы". - подумала она про запах.
Она испуганно взглянула в его голубые глаза, ожидая потоков гнева, но он лишь улыбнулся и мягко произнес:
- Я Рольфанг. Ты меня уже ранее видела в городе, к тому же, я друг твоего отца. Мы служим одному господину.
Дорро молчала. Ей словно должны вынести приговор, именно так она ощущала себя.
- Твой братец не так смышлен, как я думал. А вот ты храбрая. Гъетен гордился бы тобой. Ты знаешь, что не каждый справился бы с таким волком? - он снял перчатку и вытер слезы девочки, но Дорро словно язык проглотила.
После небольшой паузы воин продолжил: 
- А еще ты красивая. Красивые девушки не должны плакать, тем более такие как ты. Кстати, этот волк твой.
Сердце Дорро ушло в пятки, когда двое воинов положили рядом с ней огромный окровавленный мешок.
- Я... Я не достойна, Рольфанг. - чуть ли не заикаясь промолвила она.
Мужчина весело засмеялся и растрепал ей волосы.
- Нет, это твоя добыча. Более того, ярл знает о произошедшем и предложил свою помощь. Допустим, сделать из него плащ или покрывало. Для тебя.
Она растерянно посмотрела на мешок, потом на людей, потом на Рольфанга. Никто из них не хотел ей зла. Она все смотрели на нее и кто-то даже улыбался.
Дорро вновь посмотрела в глаза мужчине и сказала:
- Это большая честь... Правда, отец научил меня выделывать из животных подобные вещи, потому я вполне могу и сама. Не оскорбит ли ярла, если я откажусь?
На что Рольфанг незамедлительно ответил:
- Нисколько.
- Тогда я, пожалуй, сама сделаю все что смогу. Передайте ему мою благодарность.
Она перевела взгляд на воду и на сходящий с нее туман и вновь погрузилась в думы. Рольфанг сидел рядом с ней еще несколько минут, смотря то на водную гладь, то на нее, после чего поднялся и сказал:
- Я знаю, тебе тяжело здесь. Но я тебе скажу так - тот, кто гадает, часто блуждает в потемках. Не гадай, а действуй. К тому же, тебе стыдиться нечего. Ты будешь достойней ее и многих других. Я это вижу и знаю, Дорро. 
Два норда вновь подняли мешок и один из них произнес:
- Мы отнесем твой мешок ближе к станкам.
Слова Рольфанга осели в голове, как якорь. Она крутила их по кругу, пытаясь понять их смысл.
- Я рад, что познакомился с тобой. И еще - для тебя я просто Рольф. - он хитро подмигнул девочке и погрузил шлем на голову.
- Спасибо тебе, Рольф. За все.
После чего он махнул ей рукой и кивком указал воинам на мастерскую около дома Хъярлтангов. Они неспешно двинулись, оставив Дорро вновь наедине со своими мыслями.
Где-то далеко в небе пролетел огромный черный ворон. Он пару минут покружил над берегом и вновь улетел вглубь леса. Дорро представила себя на его месте. Свободный...  Как ей хотелось быть похожим на него.
"Не гадай, а действуй... Пора брать себя в руки."
Девочка закрыла глаза и представила, что у нее есть крылья. То было прекрасное ощущение. Полет, независимость и долгожданная свобода. Как хотелось перенести это все в реальный мир.


Удар... Один. Второй. Третий.
Изо дня в день девочка устраивала себе тренировки. Чучела менялись, одни за другими. Мышцы крепчали, удары стали быстрее и мощнее. Она перестала гадать и нагружать себя бессмысленными догадками. Теперь слова Сигрид воспринимались не более как испытание. Испытание характера. Больше не было слез, ненависти. Вместо этого пришли спокойствие, рассудительность, упорство и хладнокровие. И тогда она удостоилась Посвящения.
Но это уже другая история...

Жизнь человека подобна судну на волнах. Судно носит от волны к волне, норовя разбить его о надвигающиеся рифы или же загнать в штиль, в котором оно будет пребывать долгое время, пока дерево судна не изойдется трещинами и не уйдет ко дну. С людьми все также. Не бывает идеально разложенных моментов, а уж тем более не бывает идеальной жизни. Всегда есть рифы, ураганы, смерчи, штили и не только. Жизнь - она как корпус судна. Чем больше бурь, тем больше трещин. И без помощи людей восстановить их невозможно. Что самое обидное, если человек незнающий, то с благодаря его усилиям все может и вовсе развалиться и кануть в небытие. Но изо дня день, несмотря на трудности, судно пробивается сквозь все недуги, как бы приближаясь к горизонту. Но что за горизонтом? Знать не кто не в силах. Уповая лишь на одну надежду, корабль стремится вдаль, к неизвестным берегам.
Так и Дорро, вновь в одиночестве, сидела на большом валуне около берега, высматривая что-то на горизонте. Мысли лишь терзали, изводя ее и без того загруженное сознание. Временами было не просто сдерживаться и вести "дзен" образ жизни, еще и в одиночестве, в окружении костей, трав, железа и шаманских оберегов. Люди Каттегата не понимали Дорро, а некоторые даже посмели обвинить ее в ведьмовстве, уговаривая ярла изгнать ее из города. Правда, после этого, судьба их была не завидна. По обычаям северян, если кто-то предъявлял обвинение, то обязан был представить доказательства. Если же таких не находилось - то по решению ярла мог быть назначен поединок между обвинителем и обвиняемым. Кто победит - прав. Потому некоторые, кто обвинили Дорро в ведьмовстве, гнили в земле (в назидание), а другие лежали с переломанными костями по домам. Эти события начали происходить совсем недавно, потому не первый день Дорро держалась в стороне от людей.

Уже смеркалось.
Девушка лениво потянулась, почувствовав множество мурашек по коже. Плащ из шкуры волка был довольно теплым, хоть и тяжелым, но от надувавшего ветра со стороны моря спасения не было. Близилась зима, Дорро понимала, что скоро придется ночевать в доме с ненавистной матерью.
"Что ж, буду больше времени проводить в трактире."
Недовольно фыркнув, она бесшумно спрыгнула с валуна и двинулась в сторону города. Идти было не так близко, как могло показаться со стороны, но у Дорро был свой козырь. По круге раздался свист и громкий возглас:
- Гравьяр!
Высокие кусты затряслись и оттуда показалась голова лошади в узде, но животное совсем не торопилось. Черная морда, не моргая, смотрела на Дорро, словно ожидая чего-то еще от хозяйки. 
- Опять за свое, прохвост?
Конь все еще ждал, пару раз мотнув головой и звонко постучав копытом по камням.
Очевидно, терпение Дорро подошло к концу и она, тяжело вздохнув, сказала:
- Твоя взяла. И только одному Одину известно, что я с тобой сделаю, если такое повторится но уже в сражении.
Она запустила руку в сумку и достала большую морковь. Конь довольно помотал головой, вытянул шею вперед и двинулся к девушке.

Гравьяр был не из этих мест. Еще жеребенком его пригнал отец Дорро, из очередного похода. Тогда никто не знал, что он будет сильно выделяться средь прочих. Кони севера огромны, тяжелы и покрыты мягкой, густой шерстью, напоминающую мех. Словом, они полностью приспособлены к суровым северным условиям и для длительных походов по холоду, снегу и густым зарослям. К тому же, удар такого коня может запросто сломать кости человеку, даже будучи пусть тот облачен в доспехи. 
Но вот Гравьяр, был другим. Он был высок, чрезмерно норовист и очень грациозен. В отличие от северных пород он был не просто быстрее, он был молниеносен. Только вот к сожалению Дорро он не переносил суровых морозов и даже специально для него пошили попону из шкур медведей. Но даже тут он уступал северным коням. Из-за тяжести шкур и огромных снежных сугробов Гравьяр попросту уставал и падал навзничь после долгих переходов, что вызывало поток шуток и издевательств среди нордов.
Но, несмотря на все, Дорро в нем души не чаяла. Ей нравилось как быстро и легко он скачет, и особенно ей нравилось, что в нем была "душа". Ум и нрав Гравьяра каждый раз поражал ее как в первый. Иногда создавалось впечатление, что в теле коня заточена душа человека и он, отчаявшись, смирился со своей Судьбой.

Так и сейчас... Обхватив мягкими и теплыми губами морковь, Гравьяр повернулся к ней боком, приглашая сесть в седло. 
- Умеешь торговаться, как всегда. - хихикнула она.
Дорро легко вскочила в седло и, похлопав коня по шее, легко коснулась сапогами его боков.
Для него этого было достаточно. Он словно оторвался от земли, летя навстречу городу.



Рунольф подвинул стул к ее столу и только тогда при свете она смогла разглядеть его.
Сегодня он был без доспехов, в обычной одежде, с одним единственным кинжалом на поясе. Темные волосы были собраны в хвост, а борода коротко пострижена.
- В тот раз ты выглядел мужественнее. - она холодно ухмыльнулась, но продолжила - Чего тебе сегодня?
Парень чуть не подпрыгнул от радости, что его не выдворяют:
- Да я вот что хотел рассказать. С парнями сегодня такоооого медведя забили, ты бы видела! Особенно как я выхватил копье у Онегёста и побежал на него, несмотря на то что он едва был ранен. Этот меховой убийца замахнулся своей лапой и....
"Бла, бла, бла.."
Девушка со скучным видом слушала все что он говорит, давая понять, что ей совершенно не интересны его россказни о своих "подвигах".
Когда он наконец заметил ее скучающий вид, то прервался и продолжил уже более сосредоточенным тоном:
- Прости. Я хотел совсем не об этом поговорить.
- Ого. Мне даже интересно о чем мы можем вообще еще говорить, кроме как о твоих достижениях. - уныло протянула она, принимая у подошедшего Эрла большую кружку с медовухой.
- О твоем Посвящении...
Дорро как ужалили.
- Кажется, я уже говорила что не считаю себя достойной, до тех пор, пока не получу благословение самого ярла, Рунольф. Забудь об этом.
- Как ты можешь?! - обиженно воскликнул он. - Помнишь, что сказал Рольфанг? Тебе всего лишь надо придти к ярлу и дать ему понять что ты готова! А ты сидишь тут... Пьешь... - сказал он затихая, смотря как Дорро отхлебнула из кружки, сверкнув глазом.
Настало молчание. Дорро помнила слова Рольфанга:
"Пора, Дорро. Твои подвиги достойны звания." - пронеслись в ее голове слова великого воина. Отнюдь, но свобода и неприступность прельщали ей больше, чем служба. Тем более, в ней все еще был страх перед неизвестным и чувство недостойности почетных званий.
- Я сказала "нет". И точка. - с грохотом поставив кружку на стол.
Рунольф опешил, но наседать перестал. Между ними воцарилось молчание. 
Во второй раз Эрл подошел к ее столу, поставив перед ней на стол большое блюдо с молодым, аппетитно приготовленным кабанчиком.
- Угощайся, коли подсел. - сухо бросила она парню, нарушив молчание.
Но он все еще не проронил ни слова, наблюдая как Дорро отрывала сочные куски мяса от кабана, запивая медовухой.
Как будто вдохнув воздуха, он хотел что-то сказать, но выдохнул, еще какое то время смотря в пол. Затем резко встал и довольно громко с осуждением сказал ей:
- Знаешь... Многие боятся тебя, а видимо зря. Ты терзаешься непонятно из за чего. Знай, что за твоей спиной очень много слухов и разговоров на твой счет. Какой ты норд, если не можешь принимать важные решения и позоришь свою семью и наш город?
"Позоришь свою семью..."
Тут Дорро не на шутку вскипела, резко бросив обглоданную кость на пол.
- Позорю?! И вообще, какое тебе... Нет, вам всем дело чем я занимаюсь? Проваливай! Но на этот раз с концами. - прошипела она последнюю фразу.
Рунольф явно хотел что-то ответить. Но не смог. То ли от страха, то ли замешательства. Лишь гневно глянув на нее, он удалился за дальний стол, к своим друзьям.

Оставшееся время Дорро быстро и нервно ела. Избегала взгляды. Много пила. 
Она понимала, что он прав, что так нужно. Но страх потери свободы и бездонной неизвестности после "присяги" пугал ее. Она стремилась добиться совершенства в плане тактики ведения боя, езды, кожевничества и не только. Все это она продолжала осваивать, зная, что можно обучаться до конца своих дней, так и не познав все до последнего. Но то, что ей нужно было чтобы выживать среди людей и в суровых условиях у нее уже было.
"Почему все ожидают от меня этого? Неужели нельзя просто быть собой?"
Еще какое-то время Дорро задумчиво рассматривала кости молодого кабанчика, теребя в руке одну из них, затем, все же утомившись гулом, решила отправиться домой.


Это был, вероятно, сотый по счету амулет, что делала Дорро. Перед ней лежали небольшие лисьи косточки, вощеная веревка, несколько вороновых перьев и клейкая смесь в блюде. Даже при слабом освещении, она на ощупь знала что делает. Не хватало разве что, янтаря или другого желтоватого камня, для завершения ее задумки.

Именно за это занятие ее обвинили в колдовстве.
"То есть, жрецам можно делать обереги и прочие вещи, а мне нет?" - с недовольством думала она, увлеченно продолжая свое занятие.
И все же, несмотря на свое захмелевшее состояние, Дорро думала. Много думала.
"Какой же ты... Черт тебя подери, Рунольф..."
Парень был не глуп, хоть и наивен. Сегодня он и впрямь надавил на нее, да еще и заставил почувствовать себя виноватой, хоть и впервые.
"Почему нужно жить так как говорят? Ума не приложу, кто установил эти правила... Я ведь воин, они ведь знают, что я встану на защиту города, в случае чего. Зачем обременять себя титулами или этим... Посвящением?"
На самом деле, она знала, но искала оправдание, надеясь найти будущие аргументы в спорах. Но все они были исчерпаны, объяснений было все меньше. Даже надоедливая мать переставала давить на нее, видя равнодушие Дорро абсолютно ко всему. Ее дочь стала неуправляемой, слишком своевольной. Оттого Сигрид перестала огрызаться, бить или укорять ее. Ведь, если долго кричать в пустоту, что изменится?

Она взяла в руки готовый амулет и пристально рассмотрев его со всех сторон, положила перед собой. Камня явно не хватало.
Дорро встала с кровати и твердо решила что необходимо найти недостающую деталь, несмотря на слипающиеся глаза.
Через минуту-две с улицы послышался грохот и крики людей. Сонливость и легкое опьянение как рукой сняло. К счастью, она была одета в легкую прогулочную одежду и, незамедлительно схватив меч, бросилась на улицу, едва не сбив только что проснувшуюся от шума Сигрид. 
- Защити Валинора! - крикнула ей Дорро.
Тем временем уже несколько крыш домов полыхали огнем, встревоженные и обезумевшие викинги бегали по городу с оружием, ища причину возгорания. Но долго ждать не пришлось. С неба будто посыпался град огненных стрел, попадая в крыши и сеновалы.
Дорро как можно быстрее и незаметнее добежала до конюшни и открыла тяжелые ворота, выпуская встревоженных коней из полыхающей конюшни. Она в прыжке вскочила на перепуганного Гравьяра и направила его в горящим вратам. Дозорные были убиты, а из открытых настежь врат бежали вооруженные норды. 
- Клан Бурого Медведя, чертов Кодлак! - вскрикнул кто-то из обороняющихся.
И действительно. На щитах нападавших была изображена голова бурого медведя в оскале. Этот клан был самым яростным и самым главным врагом Каттегата (клан Снежного Волка) под предводительством Кодлака Безумного. Воины этого клана были "тяжелыми" бойцами. Проще говоря - берсерками. В данный момент, бесспорно, преимущество было на их стороне. 
Дорро перевела Гравьяра в галоп и выхватив меч, направилась прямиком в наступающих. 
Конечно же, воительницу заметили и многие повернулись в ее сторону. На полном скаку, Дорро развернула боком коня к напавшим, резко встала на спину Гравьяра и, оттолкнувшись от нее, взлетела над головами вооруженных до зубов воинов. В полете она развернулась лицом к берсеркам и, при приземлении, ударила ногами в голову одного из них. Воин упал, а Дорро молниеносно вонзила ему меч прямо в сердце. 
Явно не ожидавшие такого маневра воины замешкались. Но Хъярлтангу этого было достаточно.
Лихо орудуя мечом, Дорро снесла голову сначала ближайшему берсерку, стоявшему слева от нее, затем двум другим, что пытались в спешке устранить разъяренную воительницу. Теплая кровь хлынула из шеи первого поверженного, забрызгав Дорро и сделав ее более устрашающей. Она злобно закричала и принялась отражать атаки "очнувшихся" воинов. Но они были слишком неповоротливы и тяжелы для легко одетой девушки. Один упал от колющего удара в живот, предварительно получив кулаком в челюсть, другой упал с отрезанной ногой, вопя как обезумевший. Земля вокруг Дорро начала "покрываться" кровью и телами грозных когда-то воинов.
Стоявшие в городе защитники, увидев яростную Дорро, с воплями бросились на помощь.
Отразив еще несколько атак, Дорро обратила взор на дом ярла, стоявший на холме. К нему уже почти подбегали нападавшие, а стена из личной охраны ярла редела на глазах. Стрелы поражали одного за другим, несмотря на поднятые щиты.
Схватив с земли копье одного из погибших, Дорро побежала прочь от врат, в сторону холма. 
На встречу ей уже летел на всех парах отряд из конных бойцов. Но даже тут ее не смогли остановить.
Подпустив чуть ближе нападавших, она кинула копье одному из них прям промеж глаз, пробив насквозь металлическую переносицу шлема, а другому, когда тот замахнулся над ее головой, рубанула по ноге, заставив скорчиться от боли и упасть с коня. 
Следующего она встретила неожиданным сюрпризом. Позволив ему пролететь около себя, параллельно увернувшись от его топора, Дорро схватилась за заднюю луку седла и вскочила воину за спину. Один удар промеж лопаток кинжалом, что висел у нее на поясе - враг был повержен. 
Далее все пошло как по маслу. Дорро направила лошадь в сторону холма, снося на ходу головы пешим врагам. 
Несмотря на медлительного коня, через некоторое время, Дорро добралась до дома ярла. Врата в дом были открыты и Дорро влетела туда прямо на коне.
Внутри все было залито кровью. Но ярл и несколько оставшихся хускарлов ожесточенно бились с большим отрядом Медведей.
- Дорро! - закричал кто-то из отбивавшихся.
Воительница спрыгнула с коня на спину одному из нападавших и вонзила кинжал прямо в открытую часть шеи. 
Вновь застигнутые врасплох воины не успевали отреагировать на атаки и падали замертво от молниеносных ударов обезумевшей Дорро. Теперь сами нападавшие оказались в ловушке.
Но один из них был не прост. То был сам Кодлак. Это был большой мужчина, в двуручным топором, в рогатом шлеме и в полном доспехе, поверх которого была шкура медведя. Из под шлема на нее смотрели злые, полные ненависти глаза.
Дорро едва успела среагировать, увернувшись от сильного удара тором.
- Он мой! - взревела воительница, когда сам ярл пытался броситься на помощь ей.

Между ними начался сложный поединок. Несмотря на всю свою ловкость, Дорро не могла подобраться к нему даже на метр. При всем своем весе, Кодлак был удивительно быстр. Дорро понимала, что одна ошибка может стоить ей жизни. Потому она придерживалась одной тактики:
"Не давай большому противнику продохнуть. Утоми его." - слова отца стояли у нее в голове.
Кувырки, пируэты и увороты... Кодлак все стоял и довольно шустро уворачивался от скользящих ударов Дорро. 
Но тут Дорро сама сделала ошибку. Во время неудачного прыжка в сторону открытой спины Кодлака, тот резко, с разворота, ударил локтем Дорро в грудь. Она упала, но, не успев подняться, получила мощный удар ногой под ребра.
Кодлак победно засмеялся и крикнул в сторону ярла:
- Ха! И это твои воины? Суровые и беспощадные? Еще и баба!
Ярл оскалился, но по нордским законам вмешаться не мог. Отбивавшийся рядом с ним Рольфанг рванул к Дорро, но тот его остановил.
- Нет! Я буду медленно пытать тебя, Кодлак! - взревел он.
Кодлак ухмыльнулся и замахнулся гигантским топором над корчащейся от боли Дорро. Едва завидев замахнувшегося Кодлака, она резко перекатилась на другой бок, избежав смертоносного удара. Топор с грохотом вонзился рядом с ней в деревянный пол.
Схватив валявшийся рядом меч, она вскочила на ноги. И тут ее уже ждал удар топором. Едва увернувшись, Дорро рубанула вскользь по руке Кодлака. 
Мужчина не издал не звука, но топор держать он более не мог. Гневно отшвырнув его в сторону, он вытащил из ножен короткий меч и двинулся к Дорро. У нее были секунды на размышления как быть дальше. Но, отпарировав пару ударов, она поняла.
С мечом он стал еще более быстрым, но, видимо ощущая легкую победу, стал менее бдительным. Дорро притворилась что ей все еще больно и схватилась за живот, издавая что-то наподобие тяжелых вздохов. Когда он сделал выпад, воительница отскочила, затем схватила одной рукой его за рог и, оттолкнувшись ногами от земли, оказалась у него за спиной. Секунда - удар мечом в шею. Захлебываясь кровью, Кодлак упал на колени и что-то пытаясь сказать. Дорро нагнулась к нему и тихо прошептала:
- Отправляйся в Хельхейм, тварь.
Теперь Кодлак упал замертво, залив пол кровью. Дорро опустила ладонь в лужу крови и после провела ей по своей щеке, оставив след. Оставшиеся воины в ужасе бросили оружие на пол и упали на колени. Никто не ждал такого исхода.
Воительница наклонилась к Кодлаку, сняла шлем и, покрутив в руках, одела на голову. Медовые глаза в прорезях шлема выглядели еще более угрожающе, даже чем на прошлом хозяине.
Еще немного поразглядывав поверженного Кодалака, уже после, ее внимание привлек один из оберегов, висевших на стене. Не обращая внимания на ликующих товарищей и на улыбающегося ей ярла, она подошла к оберегу, и, указав на янтарный камушек в центре него, спросила у ярла:
- Повелитель, я возьму?
Улыбка на его лице сменилась полным удивлением и он едва произнес:
- Конечно, Дорро...
Девушка сняла камень с оберега и, подмигнув ярлу, направилась к выходу. Удивление на лицах всех присутствующих не сходило еще долго.


Шлем был символом ярости и непобедимости его носителя, каждый в городе знал это. Хрованьяр, так был назван этот шлем прошлым хозяйном.
Когда армия была окончательно разбита и пленников погнали к хлевам, люди собрались вокруг ярла и оставшихся защитников города.
- Армия разбита, Кодлак повержен! С утра мы выдвигаемся к их городу. Теперь он принадлежит нам! - громко сказал ярл всем собравшимся. Затем, ища глазами спасительницу, прокричал в толпу: - Дорро, ты идешь с нами! Подойди ко мне.
В тот момент девушка как раз собиралась тихо уйти, как всегда. Но, к счастью или нет, ее выдал Гравьяр. Конь был не на шутку напуган и дико ржа, пытался вырваться из узды. Люди обернулись на громкие и непрекращающиеся звуки, тем самым обратив взор ярла именно на нее.
Девушка сняла Хрованьяр и, кое как привязав бушующего коня к ближайшей балке, двинулась через толпу. 
"Как же нелепо..."
Когда она подошла, правитель вытащил меч из ножен и обратился к ней:
- С этого дня ты мой хускарл. Пусть все будут свидетелем этого события. Считай это своим Посвящением. К тому же, отныне, этот шлем символ твоих нынешних и прошлых заслуг и твоей храбрости. Я нарекаю тебя Буреносной, Дорро Хъярлтанг. Носи с честью это звание.
С этими словами он поднял меч и опустил ей его на плечо, а другая рука мягко коснулась ее лба, а воины начали в такт бить по щитам, по металлическим нагрудникам, по шлемам, в общем, кто как.
Все произошло так стремительно, что Дорро не успела отреагировать. С одной стороны хотелось убежать, а с другой сердце ликовало. То, чего она так боялась и избегала все же настигло ее. Конец свободе, начало славы. В восприятии девушки это было так.
- Я буду служить, мой повелитель. - шепотом произнесла она.

В толпе она увидела Сигрид и Валинора. Он улыбался ей и был цел. Дорро ласково улыбнулась в ответ. А вот у Сигрид, очевидно, были смешанные эмоции. Она не была разгневана, но и счастьем не пылала. Ведь теперь Дорро превзошла ее, доказав тем самым, что она ошибалась. 
"Жаль, отец не видит этого... Все это его заслуга, не моя." - с сожалением подумала девушка.
- Жду тебя завтра, ты получишь указания и определенные знаки, отличающие тебя от остальных воинов. - негромко сказал ярл.
Дорро смущенно посмотрела ему в глаза и тоже не громко произнесла:
- Вы уверенны в своем решении? Достойна ли я умирать за Вас?
Он убрал меч с ее плеча и также уверенно, но уже громко сказал:
- Как никто другой, Дорро.
После, ярл жестом подозвал других хускарлов и отправился к пленным. Вместо него к Дорро практически подлетел Рольфанг, несмотря на указание ярла. Его светлые волосы были в крови, и, скорее всего, была сильно подбита челюсть. 
- Я счастлив, что теперь ты с нами, Дорро. Уверен, мы многого добьемся вместе. - он улыбнулся ей, но после продолжил: - Только прошу, делай поменьше таких выходок как сегодня. Это храбро, но слишком отчаянно.
- Все верно, Рольф. Я всегда так бьюсь. Неужели ты раньше не замечал?
- Да, я отмечал это. Но ответь мне... Почему?
Она хмыкнула и пожала плечами.
- Потому... Что каждый день я живу как последний. В моей жизни мало смысла, а тот что есть я выкладываю в полную силу. Наверно, поэтому. Не бери в голову.
Дорро похлопала его по плечу и сказала:
- Не заставляй повелителя ждать, Рольф.
- Мы еще обсудим это, Буреносная. - мужчина ухмыльнулся и побежал в сторону ярла.
Дорро вновь одела шлем и, отвязав уже успокоившегося Гравьяра, вскочила в седло. 
"Поговорю со всеми позже. А сейчас... Пошло оно все к Локи."
Конь как ураган сорвался с места, не дав никому шанса вновь остановить Дорро, даже Валинору. Парень с разочарованием в глазах посмотрел ей вслед, но с пониманием того, как необходимо ей сейчас побыть одной. Уж сестру то он узнал за столько лет.
- Только вернись, сестра. Вернись. - прошептал он, всматриваясь в удаляющуюся во тьме фигуру.

Встречный, холодный поток ветра практически сносил Дорро, но ее крепкая хватка не позволяла ей вылететь из седла. Гравьяр словно понимал и чувствовал ее настроение, тем самым ускоряясь как можно быстрее, прочь от города.
"Только вернуться бы к утру."
Это должна была быть длинная ночь...

Она смеялась. Впервые за долгое время. 
Брызги воды попадали на ее одежду, но ее переливающийся звонкий смех радовал Рольфанга. Он стоял почти по пояс в воде и наблюдал за Дорро. Девушка лежала на большом, почти плоском камне, находясь почти на одном уровне с ним, и, наконец-то улыбалась. Прошло почти полгода с момента Посвящения Дорро и за все время она была чрезмерно серьезна и сосредоточенна на своих обязанностях. Профессионально и ответственно.
Рольфанг понимал и видел это. Служа ярлу бок о бок с ней, он все больше влюблялся в нее, но чувствовал боль из за того, что она переставала быть самой собой. К тому же, став хускарлом, Дорро по прежнему не подпускала к себе мужчин, даже еще в большей степени. Только вот Рольфанг был не из простых. Он знал что ей нужно. Он давал ей это.
- Как я погляжу, ты рада. - мягко сказал он, медленно приблизившись к ней. - Прекрасное место, не правда ли?
Место и впрямь он нашел что надо. Весьма отдаленное от города озеро, тихое, в окружении леса и скал. Даже живности, и той в округе было мало.
- Это восхитительно... Странно, как я раньше не бывала здесь, хотя, Гравьяр носил меня даже там, где сами Боги не прошли бы. Почему ты решил привести меня сюда?
Девушка облокотила голову на руки и продолжала улыбаться ему.
Он не знал как ответить ей. Он хотел признаться ей, прямо здесь и сейчас, но понимал, что это, скорее всего, оттолкнет ее.
- Я подумал, что тебе не мешало бы отдохнуть от службы. Хотя бы не много. - более серьезным тоном сказал он. 
- Спасибо тебе, Рольф. У меня никогда не было таких заботливых друзей как ты.
"Друзья?!" - на секунду будто взорвав его голову. Стараясь не подавать виду, что он расстроен, Рольфанг отвернулся и отошел на пару шагов вперед. Он прекрасно понимал, что они друзья. Но это раздражало его. 
- Рольф... Что такое? - озабоченно спросила Дорро.
- Я... Ничего. Просто мне кажется я недостоин быть твоим... Другом. 
Дорро передернуло.
- Нет, не говори так. В моей жизни итак нет ничего человеческого. Ты сам знаешь, что мне приходится выносить столько лет подряд. А ты... Ты стал мне чем-то большим, чем просто знакомым. Еще с тех времен, как я убила того злосчастного волка. Подойди ко мне, прошу.
Он неуверенно повернулся к ней и, грустно взглянув на нее, покорно подошел.
Девушка села боком и обняла его за плечи, облокотив свою голову на его.
Сердце мужчины заколотилось и он ответил ей тем же, возбуждая рассудок и тело.
- Спасибо тебе. - шепотом сказала она. - За то, что спасаешь мне жизнь. И самое главное за то, что еще чаще спасаешь мне душу.
Рольфанг не знал что ответить. Он просто наслаждался моментом, расслабляя и без того натянутые как тетива нервы. 

- Почему? Почему я не могу быть счастлив? - он с надеждой поднял глаза на звездное небо, словно ища там ответ. 
Ни небо, ни вода, ничто в округе не могло ответить на его вопрос. Он схватил камень с земли и бросил в ровную, как зеркало, воду.
Он не всегда сам понимал, почему влюблен именно в Дорро. В Каттегате было много женщин, более красивых, благородных. Некоторые из них ластились к нему, надеясь хотя бы на небольшое внимание с его стороны, но... Несмотря ни на что, именно эта женщина вскружила ему голову и, подобно болезни, захватила его рассудок, "отравляя" с каждым днем все больше.

Мысленно проклиная весь свет, Рольфанг резко вскочил на ноги и, размяв мышцы, быстро двинулся к пасущемуся поодаль коню. 

Сегодня был день Весеннего Вознесения, оттого Рольфанг ушел из города, обозначив ярлу, что будет находиться недалеко от праздника. 
В этот день все норды одевают "парадную" одежду и возносят дары Богам на вершину горы Дромг'гар. И в виде животных, и в виде плодов природы, разводя большие костры, с песнями и танцами. Рольфанг не имел ничего против самого праздника. Он всего лишь не хотел травить себя образом возлюбленной. 
"Нет. Мне плохо без нее здесь. Я должен ей сказать."
С этой мыслью мужчина вскочил в седло и направил коня в сторону празднества. 

                                                                    *************

Сам праздник был уже в самом разгаре. Большая часть воинов и людей осталось в городе, охранять его стены и покой, а ярл, и небольшая группа жителей, воинов и все хускарлы направились на священное празднество. 
Девушки были одеты в длинные платья, с венками на головах, мужчины же в обычную, но яркую одежду. Праздник имел доброе и мирное начало, в связи с чем, оружия не должно было быть ни у кого из обычных граждан Каттегата. 
Так и было. Люди шли на гору, веселились, подпевая на ходу и играя на варганах, барабанах и прочих инструментах, а некоторые девушки и женщины даже приплясывали в такт песням и музыке.
Было весело всем. Кроме одной юной воительницы. Это была Дорро. Она шла в конце, угрюмо смотря по сторонам и шагая за толпой. Ее красные волосы неопрятно лежали на плечах и спине, а не закрепленный доспех позвякивал каждый раз, когда она ступала по земле. Настроение девушки было не к черту, потому она предпочла идти в конце, не раздражая никого своей угрюмостью и унынием. 

Когда они дошли до вершины горы, все собравшиеся люди встали вокруг единственного дерева на вершине - ясеня, столь почитаемого среди нордов. Но именно этот ясень был особым. Дерево было невероятно огромным и пышным, несмотря на свой возраст. Некоторые из северян поговаривали, что оно стоит со времен создания мира и, вероятно, произросло от самого Иггдрассиля, что само семя принес ворон Одина, дабы облагородить эту землю и подарить людям возможность верить и почитать своих Богов.
Норды расставили факелы и женщины принялись за важный ритуал - украшать дерево цветными лентами. Едва улыбнувшись, Дорро наконец молча отошла от толпы и присела на отдаленный от празднества камень. 
"И зачем это все надо? Неужто Богам и впрямь нужно столько внимания к себе? Да простит меня Один."

Взору любого, кто поднялся бы на гору, открывался бесподобный вид на фьорды и на часть города, почти полностью скрываемого лесом от взора любого случайного прохожего. Особенную атмосферу всему этому виду придавали горы в дали, укрытые белом покрывалом из снега. Такие холодные и в тоже время - таинственные... Если сам Один выбирал место для ясеня - то, признаться, у него был великолепный вкус.

Девушка уставилась в ночное море, что-то усердно высматривая, но негромкий голос донесся до нее, а тяжелая рука опустилась на плечо:
- Дочь моя. Не поделишься ли с отцом своей печалью? 
Гъетен Хъярлтанг стоял рядом и улыбался ей.
- Тогда тебе стоит присесть. - указала Дорро на камень рядом с собой.
Красноволосый мужчина осмотрелся еще раз, бдительность на посту - есть бдительность, после чего позволил себе присесть подле девушки.
- Меня беспокоит твое состояние последние дни. Уж не Хель ли ты увидела?
Дорро ухмыльнулась и положила голову ему на плечо. Затем, обратив взор на звездное небо, спросила:
- Отец... Каково это - любить?
Девушка почувствовала что Гъетена едва-едва передернуло. Прошло несколько минут, прежде чем он дал ответ:
- Любить. Хм... В первую очередь - это отдавать. Это значит радоваться каждому мгновению, каждой минуте проведенной с человеком. Растягивать этот момент как можно больше, не давая наступить рассвету и проклинать ночь, если она смеет заканчиваться. Это значит - отдать свою жизнь, не задумываясь. Знать, что твоя жизнь не принадлежит тебе. В любой момент, в любое время суток. - Гъетен взял недолгую паузу, после чего продолжил: - Знаешь, любви прекрасно живется и в селе, и в господской палате. Ты можешь лежать рядом, на камнях, на песке, на мокрой траве, но ты будешь счастлива. Ты будешь держать его за руку и, глядя на звезды, видеть ваше будущее, ваше потомство. А в ваших детях ты будешь видеть его черты лица, его манеры. Ты будешь видеть только его. В своих мечтах, в своих желаниях и в каждом мгновении своей жизни. Печаль, радость... Неважно в какой это этап твоей жизни, или даже в следующей жизни, ты будешь искать его. Ты будешь принадлежать ему, а он тебе. Да... Это я называю любовью, Дорро. 

Люди все так же веселились. Ярл что-то говорил им, а они смеялись, танцевали вокруг ясеня.
Тепло отца убаюкивало Дорро, и, уткнувшись носом в длинную мягкую бороду, она чувствовала, как оживает.
- Спасибо, отец. Я чувствую.
Гъетен улыбнулся и взял ее за плечи. 
- Дорро, прежде чем я покину тебя, скажи мне - кто он?

Рольфанг все еще подгонял коня, спокойной рысцой, в сторону горы. Его окружал темный, холодный лес, полностью погруженный в тишину. 
Он уже видел факелы и очертания людей на ней, прокручивая миллионы вариантов развития событий, но никак не предвидя дальнейшего.

В кустах щелкнула тетива и сорвалась в соседнее дерево рядом с Рольфангом. Щепки полетели в стороны, а напуганный конь понес на всех парах всадника на саму гору. Мужчина пригнулся с коню, боясь получить стрелу в спину. Это была засада, нападение.
- Атака! На нас напали! - закричал Рольфанг, приближаясь к нордам.

Дорро первая сорвалась к Рольфангу, а напуганные люди и все воинство, хотели было двинуться в сторону защищенного города.
- Нет! Мы не дойдем до города! - закричал Гъетен, бросаясь к ярлу.
Он оказался прав. Стоило хускарлу достичь середины горы, как с криками и воплями из тьмы на них бросились нападавшие. Было слишком поздно. 
- Нет, нет, нет! - воскликнула Дорро и принялась в спешке одевать как полагается доспех.
Заметив растерянность девушки, Рольфанг соскочил с коня и бросился помогать ей.
- Никогда, прошу тебя, не делай так. Ты должна быть всегда готова! - воскликнул он, помогая застегнуть последние пластины. - Я должен сказать тебе кое что...
- Построиться, живо! - скомандовал Гъетен. - Защищать ярла. Людей выстроить позади!
Дорро и Рольфанг сорвались со своих мест к Гъетену и ярлу. 
Хускарлы стали стеной, заслоняя своего господина щитами. Каждый из них понимал, что они могут не вернуться сегодня домой.
- Лучники, готовиться!

На вершине горы показались первые нападавшие. Это были дикие племена варваров. Неотесанные, страшные, как дикие звери, они бросились в атаку. В отличие от северян, им было плевать на древние и почитаемые всеми нордами традиции. Все чего они хотели - это жрать и убивать. Особенно, завидев толпу безоружных людей и всего горстку вооруженных воинов.
Смех сменился женским плачем и мужскими криками. Дети и женщины жались к дереву, моля его о снисхождении Богов. 
- Пли! - скомандовал Гъетен. - Убейте этих недоносков!
Стрелы посыпались на нападающих, заставив поредеть их ряды и на мгновение впасть в замешательство. 
- Воины, держать строй!
Долго ждать не пришлось. Через некоторое мгновение слились две яростные силы. Варваров было исключительно много, несмотря на то, что один викинг стоил десятка таких.
- Хускарлы, защищать ярл... - начал было говорить Гъетен, но сам ярл прервал его:
- Хъярлтанг! Я умею держать оружие! Защищайте людей!
Первые варвары влетели в стену хускарлов, но были легко отбиты.
А вот вторая волна разметала всех, заставляя обороняться каждого и защищать свою жизнь. 
При второй атаке Дорро отбросило назад, сбив с ног. Когда девушка вскочила на ноги, то была моментально атакована. Началась бешеная пляска со смертью. Конечности летели во все стороны, кровь лилась рекой на землю. Одному оторвало руку, другому челюсть... Дорро буквально покрывала землю вокруг себя трупами, как и другие хускарлы. 
Тогда воительница схватила с трупа погибшего воина брошенный щит и начала пробиваться вперед, к главнокомандующему варваров. Она понимала, что пока он жив - они не остановятся и будут продолжать наступать на горстку отбивающихся.

То был низкий и крупный мужчина, полностью заросший волосами, голый по пояс. Его торс покрывало множество шрамов и ожогов, оттого делая его вид еще более устрашающим. Из под густых бровей, в свете факелов, светились злобные маленькие глазки, а сам он, будто намеренно, поигрывал огромными мышцами на свету.
Теперь же, он высматривал Дорро. Видя, как стремительно редеет его войско рядом с ней, он гневно оскалился и двинулся вперед к своей цели.
- Я сам покончу с ним, Дорро!
Из толпы варваров вылетел озверевший, как огромный медведь, - Гъетен. 
В несколько шагов он настиг свою цель и началась схватка. Варвар явно не ожидал такого поворота и, успев отбить атаку Гъетена, отпрыгнул в сторону замахнувшись, в свою очередь, на нападавшего. У обеих сторон были огромные топоры, которые едва не сносили головы ближайшим сражающимся, отчего битва вокруг них приостановилась, обращая свои взоры на столь мощный поединок.
Тем временем Дорро, еще больше озверев, пробивала себе путь средь косматых врагов. Когда она была почти рядом со сражающимися, один из варваров успел ударить Дорро в спину рукоятью меча. Девушка пошатнулась, но, выдержав удар, резко развернулась, вонзив клинок в обнаженную грудь своего врага.
Когда девушка отбилась, то увидела как варвар уже навис над ее отцом, пытаясь отделить голову викинга от тела. Гъетен удерживал вес его тела и топор над своей шеей, но было видно, что ему это дается это с большим трудом - руки норда дрожали, а злобный оскал не покидал его лицо.
Дорро отчаянно взревела и бросилась на помощь. Глаза воительницы блеснули, а ее звание вновь подтвердилось. Варвар не успел ничего сделать, как девушка буквально влетела в него, пронзив ему бок своим мечом. Они покатились по земле, варвар закричал, а Дорро отлетела в сторону от его удара кулаком в грудь.
Удар. За ним еще несколько таких. У девушки потемнело в глазах. Боль пошла по всему телу. На миг ей показалось, что это конец.
Но через мгновение удары прекратились. Когда чернота спала с глаз, она увидела искусно орудующего мечом Рольфанга и рядом с ним Гъетена. Враги озверели еще больше, пытаясь пробиться и встать на защиту своего предводителя.
Дорро хотела было подняться на ноги, но ей усердно мешали, схватив за ногу. Варвар был еще жив. Более того, невероятным образом вытащив из себя меч Дорро, и, немного привстав, он замахнулся на воительницу, норовя пронзить холодным и острым как бритва клинком.

Все случилось молниеносно. Одним прыжком Рольфанг оказался рядом с ним, но никто из присутствующих на поле боя недооценивал противника. Замах, удар. Рольфанг попросту не рассчитал. Меч вошел в него прям между ребер, в области сердца.
Не менее молниеносно закончилась жизнь гнусного варвара. Взревев, Гъетен снес ему голову ударом топора. Варвары замешкались и многие из них бросились рассыпную.
Дорро трясло. Она бросилась к еще живому Рольфангу, и положила его голову на колени.
- Нет! Что ты наделал?.. - произнесла она, роняя слезы на окровавленный доспех хускарла.
Рольфанг, дрожа, вытянул руку и приложил к ее щеке.
- Я бы хотел разделить с тобой эту... Эту жиз... - захлебываясь кровью сказал Рольфанг.
Не дав ему договорить, Дорро резко прервала его:
- Молчи. Не говори ничего. Я знаю, что ты хотел сказать. Я... Я тоже любила тебя.
Он улыбнулся. Выдохнул раз. Два. Дрожь по его телу усилилась и рука безжизненно упала на землю.
Что было дальше, помнили только те, кто находились рядом.
Стерев слезы с лица, воительница поцеловала Рольфанга в лоб и аккуратно положила его голову на землю.  Девушка подняла окровавленный меч с земли и поднялась на ноги.

Никому не удалось остановить ее в тот день. Ни Гъетену, ни другим хускарлам. Неизвестно, выжил ли хоть один варвар. Даже из бежавших.
Лишь иногда в лесу были слышны отчаянные, и, очевидно, последние крики нападавших.

                                                                                                 *************

Кровавый рассвет озарил небо, а горящий драккар с телом Рольфанга уже уходил за горизонт. 
В тот день не мало воинов сложило головы. И среди них было три преданных ярлу хускарла.

Дорро сидела в отдалении от всех, от той пристани, что отчалил драккар. В крови своих врагов, в задумчивости. Перед ней лежала окровавленная голова варвара, в которую она, периодически, не глядя, тыкала ножом. 
Лишь иногда тишину нарушал Гравьяр, цокая копытом по камням, а Гъетен, оперевшись на него рукой, смотрел на уходящий за горизонт драккар.
- Дорро... Послушай меня...- прозвучал рядом ласковый голос отца.
- Никакие слова не утешат меня. Не пытайся. - холодно и отрешенно прервала его Дорро.
Однако, Гъетен не собирался сдаваться:
- Я все же скажу. Рольфанг был одним из моих самых лучших бойцов. Я бы сказал - единственным в своем роде. А теперь я еще и узнал, что он был твоим избранником... От этого мне вдвойне больнее, знать, что лишился не только бойца, но и достойного руки моей дочери. Нам остается только смириться с этим. Ты же знаешь, он сейчас в Вальхалле, пирует и празднует, наравне с Одином.
Он на миг замолчал и опустил руку на плечо девушки. 
- Мы не можем обмануть смерть, дочь, даже не думай о подобном.
Дорро со злостью всадила железный кинжал в самую макушку варвара и резко вскочила. Хруст черепушки заставил Гравьяра вздрогнуть.
- Я не собираюсь обманывать смерть. Я лишь отправлю к ней побольше этих тварей.
В ее красных и мокрых от слез глазах была пустота.

С этими словами она с силой пнула голову в воду, словно детский мячик.
- А если смерть заберет тебя? Хель ходит подле каждого из нас, ты знаешь это.
Девушка не ответила. Ей было все равно.
- Я могу сказать, что я знаю точно. - она повернулась к Гъетену и продолжила: - Я никогда больше не позволю себе влюбиться. Никогда. Сильнее мук не может быть, чем потерять вот так часть души. Отруби мне руку - я стерплю. Выколи мне глаз - и я рассмеюсь. Но забрать свою душу? Больше никогда. Часть меня осталась у вас: у тебя, отец, Валинора и Гравьяра. Я буду хранить вас.
Гъетен опешил. Ему редко удавалось услышать нечто подобное от дочери. Ему хотелось утешить, прижать ее к груди. Но Гъетен позволил Судьбе распорядиться иначе.
Дорро вскочила в седло и сорвала Гравьяра с места. Теперь удержать ее мог лишь ветер.
Гъетену осталось лишь проводить ее угрюмым взглядом и одной лишь мыслью:
"Ты и не влюбишься. Любовь бывает одна. И навсегда. До самой смерти."